«Миропорядок по-русски» - книга 2018-го года, написанная российским политологом и аналитиком Семеном Ураловым.
Рекомендую к ознакомлению, так как считаю данное произведение ярким примером так называемой "умной пропаганды". Автор выпукло описывает одни события и факты, умалчивая или сглаживая другие. Разберем один из примеров! Читая текст, невольно поймал себя на мысли, что, оказывается, было два абсолютно разных восстания декабристов !
Уже после подавления восстания (в 1826-ом году) Василий Жуковский писал Александру Пушкину: "В бумагах каждого из действовавших (декабристов) находятся твои стихи" Имеются в виду, прежде всего: ода "Вольность", "К Чаадаеву", "Кинжал".
Событиям дня восстания посвятил строки и поэт Александр Галич в своем "Петербургском романсе":
Автор "русского миропорядка" увлекся настолько, что в своей книге пишет следующее: "В Восстании нас интересует исключительно культурный аспект: почему русские офицеры и дворяне не считали зазорным брать на вооружение идеи вчерашнего противника? Вы можете представить себе офицерский заговор в СССР в 1970 году с идеологией побежденной фашистской Германии? А почему мы считаем нормальным восстание декабристов с идеологией побежденной Франции?"
Здесь мы видим яркий пример формирования у читателя ложного тождества. Под "идеологией Франции", очевидно, подразумеваются идеи Великой французской революции. Коротко их принято формулировать так: свобода, равенство, братство.
Рекомендую к ознакомлению, так как считаю данное произведение ярким примером так называемой "умной пропаганды". Автор выпукло описывает одни события и факты, умалчивая или сглаживая другие. Разберем один из примеров! Читая текст, невольно поймал себя на мысли, что, оказывается, было два абсолютно разных восстания декабристов ! Одно, о котором нам всем рассказывали в школе, вспоминалисовременники и на которое писал свое "Во глубине сибирских руд" Александр Пушкин, и другое, которое описывает автор данной монографии. Которое не вызвало общественного резонанса, было не замечено "простыми людьми", обошлось без сотен смертей и казни через повешение Кондратия Рылеева (веревка оборвалась: вешали повторно), Павла Пестеля, Муравьёва-Апостола, Бестужева-Рюмина и Петра Каховского.
Уже после подавления восстания (в 1826-ом году) Василий Жуковский писал Александру Пушкину: "В бумагах каждого из действовавших (декабристов) находятся твои стихи" Имеются в виду, прежде всего: ода "Вольность", "К Чаадаеву", "Кинжал".
В 1951-ом году Александр Герцен, анализируя события тех лет, напишет: "Влияние литературы в нашем обществе приобретает размеры, давно утраченные другими странами Европы. Революционные стихи Рылеева и Пушкина можно найти в руках у молодых людей в самых отдаленных областях империи. Нет ни одной благовоспитанной барышни, которая не знала бы их наизусть, ни одного офицера, который не носил бы их в своей полевой сумке, ни одного поповича, который не снял бы с них дюжину копий"
Статью Герцена, где описываются исторические события в России того времени, можно загрузить с нашего сайта: ССЫЛКА
Событиям дня восстания посвятил строки и поэт Александр Галич в своем "Петербургском романсе":
Быть бы мне поспокойней,
Не казаться, а быть!
Здесь мосты, словно кони -
По ночам на дыбы!
Здесь всегда по квадрату
На рассвете полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки!
Здесь, над винною стойкой,
Над пожаром зари
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Что пойди — повтори!
Все земные печали -
Были в этом краю…
Вот и платим молчаньем
За причастность свою!
Мальчишки были безусы -
Прапоры и корнеты,
Мальчишки были безумны,
К чему им мои советы?!
Лечиться бы им, лечиться,
На кислые ездить воды -
Они ж по ночам: «Отчизна!
Тираны! Заря свободы!»
Полковник я, а не прапор,
Я в битвах сражался стойко,
И весь их щенячий табор
Мне мнился игрой, и только.
И я восклицал: «Тираны!»
И я прославлял свободу,
Под пламенные тирады
Мы пили вино, как воду.
И в то роковое утро,
(Отнюдь не угрозой чести!)
Казалось, куда как мудро
Себя объявить в отъезде.
Зачем же потом случилось,
Что меркнет копейкой ржавой
Всей славы моей лучинность
Пред солнечной ихней славой?!
…Болят к непогоде раны,
Уныло проходят годы…
Но я же кричал: «Тираны!»
И славил зарю свободы!
Повторяется шепот,
Повторяем следы.
Никого еще опыт
Не спасал от беды!
О, доколе, доколе,
И не здесь, а везде
Будут Клодтовы кони -
Подчиняться узде?!
И все так же, не проще,
Век наш пробует нас -
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!
Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки?!
Не казаться, а быть!
Здесь мосты, словно кони -
По ночам на дыбы!
Здесь всегда по квадрату
На рассвете полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки!
Здесь, над винною стойкой,
Над пожаром зари
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Что пойди — повтори!
Все земные печали -
Были в этом краю…
Вот и платим молчаньем
За причастность свою!
Мальчишки были безусы -
Прапоры и корнеты,
Мальчишки были безумны,
К чему им мои советы?!
Лечиться бы им, лечиться,
На кислые ездить воды -
Они ж по ночам: «Отчизна!
Тираны! Заря свободы!»
Полковник я, а не прапор,
Я в битвах сражался стойко,
И весь их щенячий табор
Мне мнился игрой, и только.
И я восклицал: «Тираны!»
И я прославлял свободу,
Под пламенные тирады
Мы пили вино, как воду.
И в то роковое утро,
(Отнюдь не угрозой чести!)
Казалось, куда как мудро
Себя объявить в отъезде.
Зачем же потом случилось,
Что меркнет копейкой ржавой
Всей славы моей лучинность
Пред солнечной ихней славой?!
…Болят к непогоде раны,
Уныло проходят годы…
Но я же кричал: «Тираны!»
И славил зарю свободы!
Повторяется шепот,
Повторяем следы.
Никого еще опыт
Не спасал от беды!
О, доколе, доколе,
И не здесь, а везде
Будут Клодтовы кони -
Подчиняться узде?!
И все так же, не проще,
Век наш пробует нас -
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!
Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки?!
Здесь мы видим яркий пример формирования у читателя ложного тождества. Под "идеологией Франции", очевидно, подразумеваются идеи Великой французской революции. Коротко их принято формулировать так: свобода, равенство, братство.
Получается - идеология Великой французской революции = идеологии побежденной фашистской Германии. Формулу можно сократить/упростить: революция = нацизму (идеологии фашистской Германии). Какая революция? Да любая неугодная !
P.S. Все желающие могут свободно ознакомиться с полной версией книги Семена Уралова: ССЫЛКА
P.P.S. "Возможностям управления цифровыми правами DRM" - пламенный привет ! 
Колонка автора
07.11.2024
25.06.2024
Когда-то давно создал и вел этот проект. В связи с потерей интереса и нападением России на Украину, ...
27.05.2024
Один философ хорошо сформулировал: "Только две вещи на свете наполняют мою душу священным трепетом – ...
Категории новостей:
Случайное фото
Случайный афоризм
Тяжелые времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают тяжелые времена (Майкл Хопф)
Список фильмов
Подборка кинофильмов разной тематики, но, по большей части, таких... кислородных фильмов
Перейти к:
Список книг
Кто-то хорошо сформулировал: "Люди, которые мало читают, просто не знают, что они пропускают"
Перейти к: Скачать
Список файлов
Разные файлы, которые были "размазаны" по всему сайту, теперь собраны на одной странице
Перейти к: